-У тебя ведь есть вся ночь, чтобы решить, Рихнар, - мягко сказал ему Серебристый напоследок.
Да вся ночь, пока израненный вампир не пришел в себя. За одно преступление не убивают дважды, только не драконы. По пока Высший не пришел в себя - можно. Свой смертельный ужас и расплату он уже пережил. Один взмах когтями, любое не сложное, простейшее даже заклинание, родное для черных драконов...
Жена как-то сказала, что хрупкость жизни ее пугает. Наверное она немного соврала. Ее пугала хрупкость жизни вкупе с инстинктивной, прирожденной жаждой Рихнара разрушать.
Но мы ,как выражается Серебристый упрямец, все-таки не звери. У нас есть воля и разум, для того, чтобы пользоваться, а не кричать на каждом углу что они есть.
Рихнар хотел смерти вампира. Он погубил последнюю надежду на возрождение Лазурного племени. Единственное, сохранившееся яйцо. Рихнар сам был одним из последних черных драконов. Когда он узнал страшную весть, из сердца будто вырвали клок.
И виновный, кто сотворил это в его руках. Один только удар...И будет по-прежнему больно. Он скорбит не о жизни вампира, но о той, что так и не расцвела.
Старейшины хотели покарать виновного смертью. Но вмешался Серебристый. Он говорил, и Рихнару казалось, что все их правильные доводы на глазах обращаются в ничто. Потому что были слишком правильными и прекрасно подчинялись логике этого все еще немного чуждого драконам мира. Вампир-алхимик похитил и погубил яйцо. Установившиеся негласные правила требовали за это кровавой расплаты, они требовали его смерти. И все было правильно ,пока молчал Серебристый.
Говорят ,в юном старейшине возродился кто-то из Мудрых... Рихнар верил. Серебристый не мог вернуть яйцо. Никто из них не мог. Могли убить вампира, оборвать вероятности, сделать преступление законченным и определенным до конца.
Или открыть новую дорогу в будущее, пусть полную сомнений, но... Все знают ,что будет, если убить вампира. Это надо будет потом вернуть в скорбящие о собрате кланы и никогда не удастся забыть. Никто не знал ,что будет, если сохранить его жизнь. В конце концов, виновынй пришел к ним сам и по своей воле, если считать, что его заставили выбирать между жизнью и безопасностью кланов.
Вампир слабо застонал в своем темном беспамятстве. Ничего ему не снится, его просто раз за разом разрывают на части огромными когтями... И он падает в бездну, полную страха и отчаяния.
Сейчас?
Рихнар первым поддержал Серебристого. Он знал, что порой линии мира стекаются так, что убить кажется очень правильным. Вырастивший его старейшина не раз говорил об этом.
Очень правильно было бы убить единственного черного драконенка выжившего после войны. Чтобы не мстил за сородичей. Потому что разрушение и злоба у него в крови. Отец и учитель Рихнара обожал делать все неправильное. Оказывается, сыну передалась его страсть.
Вампир застонал громче. Рихнару ничего не оставалось, как признать свою жалость. Эти страдания не доставляли ему никакой радости. Вот только что делать? Целитель он очень даже посредственный. Старейшины дали ему возможность выбора, но никто и не подумал о том, что Рихнар может не справиться со своими обязанностями.
Тяжело вздохнув, дракон отправился заварить целебную плачиху. Кошмарное забытье - еще лучшее, что может сейчас испытывать вампир. Если он очнется прежде утра, кричать будет на всю долину....