-Ладно, сдаюсь, - вздохнула Охотница.
-Что?!
-СДАЮСЬ. Что у нас дальше по плану? Пытки-палачи, расстрел?
Вампир смутился.
-Да нет, ничего такого. В кино хотел позвать...


-Лидеры НЕ ОДОБРЯЮТ моего поведения! - ядовито передразнил Безумец. - Да что ты понимаешь, мальчик? Ведь ни один из них не попытался меня остановить.

Алехандро задумчиво посмотрел на старшего брата.
-Итало, я понимаю, дела семьи тебя не привлекают. Убивать ты не хочешь. Это я понимаю. Но тебе не кажется.., что желание быть палачом.. не совсем нормально? Может, это свидительствует о каких-то внутренних проблемах?
-У всех есть недостатки.

-Хамарру, вообще на этой планете принято делиться с друзьями. Скажем, есть у тебя торт... И ты его ДЕЛИШЬ.
"Судорожно запихивая что-то в рот"...
-НЕТ у меня никакого торта!!
Из книги "Хам и все-все-все".

-А чем иллюзия отличается от реальности? - спросил Гелед.
Третий с размаха треснул его кулаком по лицу.
-Скажи, это было иллюзорно или реально? - спросил он.

-Узри же Свет Истины, ученик!- возвестил Клод.
-Учитель, ты говоришь это каждое утро, - недовольно сказал мелкий Ди.
Клод с тоской посмотрел на небо.
-И ты до сих пор его не заметил.

-Конечно ,я не человек, - согласился Дарнгельт Ке Тош. - Я- ГНОМ!!
Антилиговец в ужасе уставился на двухметрового широкоплечего типа с заплетенной в косички русой бородищей и огромным деревянным двуручником в руках.
-Да, как скажете, - пролепетал он.

-Хороший вампир - мертвый вампир! - гордо заявил Жозеф Хеллсинг.
-Ну.., тогда тебя ждет в приемной куча очень плохих вампиров, - понял его внук, маленький Доменик Хеллсинг. -И они не хотят исправляться...

-Вольдемар, он классный, - тихо пояснила Джил, кивнув на подходящего к ним парня. - Охотник Антилиги с третьего курса.
Элен смерила белобрысый мило улыбающийся экземпляр критическим взглядом. Вот уже примерно неделю она то и дело натыкалась на него в институте, ловила на себе заинтересованные взгляды и все такое. Кажется, мистер Тормоз решился-таки проявить инициативу.
-Можно к вам? - улыбнулся парень, подсаживаясь за их столик.
-Нельзя, - обворожительно улыбнулась Элен.
Он все-таки сел, по-своему истолковав ее интонации.
-Почему же?
Лицо у него, пожалуй, было даже красивое. С правильными "аристократическими" чертами, правда нос длинноват, глаза карие, теплые.
-Вот поэтому, - ухмыльнулась Элен, подцепив ногтем серебряный значок у него на груди.
-А что с этим не так? - остолбенело спросил молодой охотник.
Еще бы, птенчики из Антилиги считаются самыми крутыми парнями. А, что Элен человек видно не вооруженным взглядом.
-Мой отец - вампир, - охотно пояснила Элен, с наслаждением любуясь на отвисшую челюсть "красавчика".
Вольдемар позеленел. Видно, уже успел "втюриться по самые уши" и растрепать друзьям, что красотка с первого курса будет его. Ага, щас.
Элен выразительно посмотрела в сторону, намекая ,что кому-то пора забрать свой поднос с вегетарианским салатом и поискать в студенческой столовой другое место.
-Слушай, я понимаю, какого ты обо мне мнения, но все совсем не так, - внезапно сказал Вольдемар. - Я никогда не трогал носферату, которые живут мирно. Я сражаюсь только с теми, кто этого заслужил: с Высшими!
Удивленная Элен в первую секунду даже не нашлась, что сказать. Не каждый день встретишь Антилиговца с наличием хоть каких-то мозгов.
-А мой отец - не мирный, - ядовито сообщила она. - Он как раз Высший и Древний.
Вольдемар грустно захлопал щенячьими глазками.
-Ну... Может, хоть скажешь, как тебя зовут? - спросил он.
-Элен Зор! - нахально ответила девушка.
-Вольдемар Велен, - осторожно улыбнулся парень. - Очень приятно.
Элен растерянно смотрела на парня. По сути он только что признался, что сам происходит из вампирского клана. Что за шутки?!

-Шерон, Сен вернулся.
Она вздрогнула. Три месяца никаких вестей. Ни письма. Ни звонка. Ничего из "сектора три", где ведут свою кровопролитную войну джайни.
-Он здесь?!
Даже не вслушиваясь в ответ она опрометью кинулась к его рабочему месту из своего кабинета. А где ему еще быть? Уставшему с дороге ,высоченному, небритому с широким порезом на загорелой щеке? Ее Сену.
Подобно бесшумной пантере она бросилась на шею своего мужчины. Прекрасно зная, что услышит в ответ.
-Милая, осторожней, я тут ребра слегка повредил.
Его квадратная физиономия наводит на мысли о предках-приматах и прочем диком зверье. Но глаза светятся.
Шерон в ответ издала некий звук, наподобие счастливого мурлыкания. Ну и пусть она его босс и все, как обычно уставились. Пусть.
-Шер, - тихо и ласково шепчет он ей на ухо. - Я материалы принес, скажешь Грету, чтобы обработал, ладно?
-Хорошо, - вздохнула она, принимая из рук Сена увесистую папку. - Иди домой, выспись.
К ней домой. Это ее маленькая драгоценная победа. Сегодня он будет ждать ее дома, а не в очередной съемной конуре. И она заснет на его груди, где навсегда наколото имя другой женщины, среди шрамов оставленных теми, кто пытался его убить.

-И что будем делать? - мрачно спросил наставник Ирен.
-Я не знаю, - огрызнулся Нильс. - Рано или поздно это должно было произойти. Не можем же мы его убить, в конце концов!
-В конце концов - как раз можем, - подал голос молчавший до этого Алисар. - И должны, если не будет иного выхода.
Ирен и Нильс свирепо уставились на Красного инквизитора.
-Через мой труп! - предупредил Ирен.
-И всего серого кардината! - весомо добавил Нильс.
Алисар хмыкнул.
-Думаю, обойдемся без этого, - миролюбиво ответил он. - Я ведь говорил о действительно КРАЙНЕМ случае.
Опасно сверкнув глазами, Ирен откинулся на спинку кресла. За озвученное Алисару хотелось свернуть шею. Но он, конечно, прав. Если другого выхода не будем, так они с учеником Сэллином Ферри и поступят.
Ни самим себе, ни друг другу инквизиторы не врали практически никогда. А еще старались называть вещи своими именами, как бы тяжело под час это не было.
-Я вот думаю, - негромко протянул Нильс. - А сами-то мы не чудовища похлеще любых носферату? Парень потерял семью, а мы думаем о том, что бы и его самого убить.
-Случись подобное с одним из нас, его судьбу бы обсуждали точно так же, - напомнил Алисар.
-Случись подобное с одним из нас, хрен бы его кто остановил, - усмехнулся Ирен.
-Остановили бы, - коротко ответил Красный инквизитор.
Спорить с ним сразу же расхотелось. Слишком уверенно говорит. Слишком печально отвел глаза.
-Кого? - тихо спросил Нильс.
-Джавеграна.
А они думали, автокатастрофа.
-Но ведь... его семья... Все живы.
-Вампиры убили его невесту, - неохотно ответил Алисар. - Никого слушать он не стал.
-Джав..., - повторил Ирен как-то потерянно. - Так не должно быть.
Алисар серьезно посмотрел в глаза Наставников.
-Мы КЛЯЛИСЬ, - тихо напомнил он. - НИКОГДА не забывать о своем долге. Что бы ни случилось. Миллионы жизней зависят от нас...
-Заткнись, - оборвал его Ирен. - Здесь об этом все помнят.
Единственный вопрос, помнит ли об этом ученик четвертого курса инквизиции Саллион Ферри?
Он научился уже слишком многому, чтобы просто исключить его из своих рядов. Но в то же время еще слишком юн, слишком непредсказуем в своем горе. В руках ученика огромная сила, но хватит ли силы в его сердце воздержаться от ее использования?
-У меня есть идея, - предложил Нильс.
-Какая? - синхронно спросили Алисар и Ирен.
-Отправим Саля на каникулы в северный клан Ке Тош под опеку их лидера.
-Ты сдурел! - возмутился Ирен. - Да мальчик там все замочит!
И с этого начнется Великая война. Люди, против нежити. Ибо согласно действующему договору носферату ОЧЕНЬ внимательно относятся ко всем требованиям инквизиции. А те в свою очередь никогда не пользуются своими смертоносными для нежити умениями. Хрупкий мир, который нельзя отдавать в чьи ни поподя руки.
Если сорвется хотя бы один инквизитор, он может сломаться. Или, если носферату доведут хотя бы одного инквизитора до того, чтобы нарушить договор. Свою ответственность понимали и принимали обе стороны.
И, случалось, на многое закрывали глаза. Но то - взрослые. А Саллион Ферри - просто мальчишка, способный отомстить. И разрушить с трудом установленный на планете мир.
-Может сработать, - решил Алисар. - Попробуем.
Хотя бы шанс они своему ученику дадут, чего бы это ни стоило...

-Слушай, парень, я понимаю, что тебе не нравлюсь. И все такое. Но тебе надо хотя бы иногда есть. Ты и так скоро сможешь прятаться за шваброй, - терпеливо сказал Дарнгельт.
Вот, не было проблемы, называется. Но инквизиторам, да еще в такой просьбе не откажешь.
-Спасибо, я не голоден, - бесцветным голосом ответил Саль.
Он весь какой-то блеклый. Сидит часами, понурившись, заткнув уши плеером и не выходит из своей комнаты.
Дани вздохнул. Черт бы побрал инквизиторов, удружили. Никому из них и в голову не пришло, что древний вампир понятия не имеет, что со всем этим делать, а?
-Тебе придется жить дальше. Рано или поздно.
-Я просто не голоден.
Хорошо хоть первое время инквизиция держала его у себя. Но от этого не многим легче. Тяжело понимать, что ты враг для этого мальчишки, что чуть старше твоего сына. И хуже того, ты решаешь его судьбу, понимая, что на другой чаше весов спокойствие твоего народа.
Впрочем, нежить и сама может позаботиться о себе.
-Тогда идем, погуляем. Город посмотришь.
-Ладно, - явно через силу согласился Саль.
Дани осторожно порадовался хотя бы маленькой победе. Иногда вытащить мелкого на прогулку и накормить все-таки удается.
Вот только тяжело делать вид, что не видишь, как он тускнеет день ото дня под своей непосильно, полной ненависти ношей.
Очередная прогулка выдалась не хуже и не лучше прежних. Иногда он смотрел по сторонам, если очень настаивать, отвечал на вопросы.
Неприятно ощущать вину за то, что не делал. А еще хуже, наверное, вторую неделю жить в семье вампира после того, что нежить сделала с его семьей.
Короткие, ничего не значащие фразы. Маленький инквизитор вежлив и не бросается с ножом. Но это не значит, что он не примется убивать всех подряд, как только у него будет такая возможность.
А сейчас ему запрещено даже мстить. Инквизитор не должен пролить кровь нежити.
А Дарнгельта все это уже порядком достало. Играть по фальшивым правилам он никогда не умел.
-Ты знаешь имена тех, кто это сделал? - резко спросил Дани.
Впервые со дня знакомства Саллион поднял на него глаза. Заинтересованные. Хоть немного ожившие.
-Нет.
-Хотел бы знать?
-Да.
Интересно, Наставникам он соврал или они так дорожат учениками, чтобы рискнуть?
-Ты хочешь убить их? - прямо спросил Дарнгельт.
Глаза Саля дрогнули.
-Остановить, - тихо поправил он. - Любым способом.
Рука Дарнгельта мягко легла на плечо мальчика.
-Я с этим разберусь, - пообещал он.
-Нельзя... я же инквизитор...
-МНЕ - можно, - отрезал Дани. - Они получат, что заслужили.
Саль тихо вздохнул. Дернул губами, пытаясь изобразить благодарную улыбку.
-Спасибо...
Тем же вечером Дарнгельт позвонил Алисару и сообщил, что Саллион Ферри остается у него еще на несколько месяцев.
-Боитесь, что он сорвется? - педантично уточнил Красный инквизитор.
-Не хочу его бросать! - отрезал Дани. - А насчет остального не беспокойтесь. У Саля хватает ума понять, что несколько отморозков - это еще не все вампиры.
-Что ж, спасибо, - просто ответил Алисар. - Если не возражаете, Наставники приедут его навестить...
-Не возражаю, если они остановятся в гостинице, - хмыкнул Ке Тош. - Мой дом не резиновый.

-А если вино отравленное? - с интересом спросил Жозеф.
-У меня иммунитет, - равнодушно откликнулся Гаэтано. - Примерно к семи сотням ядов...
Хеллсинг хмыкнул, пряча кольнувшую зависть. Все-таки нелюди сильны и у них есть ВРЕМЯ. А у людей оно утекает сквозь покрывающиеся морщинами и шрамами пальцы.
Вампир спокойно пил совершенно не отравленное вино. Не то ,чтобы Хеллсингу было слабо опуститься до такого, но... У них временное соглашение, в конце концов. Еще успеют ударить друг друга в спину.
Жозеф нахмурился, задумавшись о чем-то своем.
-Говорят, у оборотней появился сильный лидер, - сказал он, тщательно подбирая каждое слово. -Некий Тино...
Вампир усмехнулся.
-Твой сын, - холодно сообщил Гаэтано. - Он выжил.
Безжалостные глаза вампира внимательно разглядывали лицо человека. Не позволяли укрыться ни одному дрогнувшему мускулу. Не оставляли пространства даже для капли горечи, в которой Хеллсинг боялся признаться сам себе.
Жозеф с яростью встретил торжествующий взгляд вампира. Да, конечно, они союзники сейчас, но иногда так ТРУДНО сдержаться.
-Рано или поздно, вы, нечисть, проиграете, - тихо сказал человек.
-Может - рано, может - поздно, - насмешливо ответил Гаэтано. - А ты УЖЕ проиграл.
Лидер Зор неторопливо долил вино в оба бокала.
-Иногда приходится жертвовать, - тихо сказал Жозеф. -Даже тем, что дорого. Ради победы.
Вампир покачал головой.
-И в чем победа, Хеллсинг? Украдкой следить за успехами собственного сына и делать вид, что не рад? Подсылать к нему убийц и молиться, чтобы не получилось?
-Победа в том, что нелюдей не останется, - со злостью ответил Хеллсинг. - Мир без ВАС.
Гаэтано весело ухмыльнулся.
-Тогда уж без НАС,- поправил он.- И еще не известно, кого потомки откажутся считать человеком.

-Я...должна тебе сказать кое-что важное, - тихо, преодолевая себя сказала Тина.
Дэн удивленно нахмурился. Посмотрел внимательно своими глазищами, как больше никто не умел. Ему сразу не понравился ее тон. Она еще ничего не сказала, а он уже понял, что речь может пойти о чем-то неприятном.
Ну...это же Дэн.
"Думаю, ты можешь сказать ему, если он того стоит, - посоветовал ей отец. - Некоторые вещи ранят тем сильнее, чем дольше ты пытаешься их скрывать".
-Ты... беременна? - осторожно спросил Дэн, чтобы прервать ее молчание.
Тина едва не подавилась кофе. Да, а о чем еще он мог подумать?
-Н-нет.., - выдавила она. - Дело не в этом, Дэн. Я...
Боже, пусть он молчит, заткнется, только ни в коем случае не начинает гадать. Пусть даст хотя бы несколько секунд собраться с силами.
И пусть не предаст. Пожалуйста.
-Я вампиресса, Дэн.
Вот и все. ЭТИ слова сказаны. Остается только взглядом впиться в его лицо, отслеживая малейшие изменения.
Вот брови дрогнули, удивленно поползли вверх. Вот дернулись губы, он пытался уже что-то сказать, но смолчал на полувыдохе. Чуть нахмурился. Глянул куда-то в сторону, мимо нее.
Он уйдет?!
Растерянно почесав кончик носа, Дэннорт Паржу улыбнулся.
-Наверное, мне стоило раньше об этом сказать, но я как-то не подумал. Я...э-м... инквизитор.
Он замолчал и молодые люди растерянно уставились друг на друга.
Дэн? Ее Дэн? Инквизитор?! Это что же получается... он- враг?!
-И... что ты сделаешь? - осторожно спросила Тина, дивясь, какими чуждыми и фальшивыми могут прозвучать собственные слова.
Дэн удивленно моргнул.
-А... что я должен такого сделать? - спросил он. - Я просто хочу, чтобы мы жили вместе.
Упертый, безмозглый осел. Ее осел.
-Дэн, ты ничего не понял?!
Опять этого его излюбленное "хлоп-хлоп кавайными глазами".
-Почему? - обиделся парень. - Ты - вампир, я -инквизитор, мы любим друг друга, что тут непонятного?
-И тебя ничего не смущает? - нарочно выпуская клыки, уточнила Тина.
В некоторых случаях надо идти до конца. Даже если больно.
-Нет, - честно ответил Дэн. - Правда, если твои родители тоже носферату, они могут не одобрить, но думаю, со временем они привыкнут.
Тина осторожно улыбнулась. А чего, собственно, она ждала? Что ее Дэн вдруг превратится в кого-то другого? Хотя... превратился, конечно. В инквизитора. Но разница не особо заметна.
-А что насчет твоих родителей? - спросила она, просто, чтобы хоть что-то сказать.
-Порядок, - заверил Дэн. - Правда мой дядя оборотень относится к вампирам с некоторым подозрением, но только к Древним. И на девушек это не распространяется.
Вспомнив его дядю, бывшего старше Дэннорта года на три, Тина рассмеялась.
-Завтра я переезжаю к тебе, - решилась девушка.
-Почему не сегодня?
-Дэн!!

-Эй, кто-нибудь видел мой значок? - громко поинтересовался брат из соседней комнаты. -Джек, ты не брал?
-Нет! - крикнул он, поспешно отстраняясь от зеркала. - Под кроватью искал? Может, опять завалился?
-Да ни фига! - расстроено вздохнул Хантер, заглядывая в его комнату. -Точно не брал? Слуш, если хотел друзьям похвастаться, сегодня просто не удачный день для этого. У нас смотр в команде, надо быть при всем параде.
-Да говорю, не брал, - огрызнулся Джек. - А выговор на смотре тебе все равно сделают. Все форма мятая и дырка на рукаве...
Хан принялся испуганно разглядывать свои руки.
-Ну, блин! - выругался он. - Надо же было вчера так зацепиться!
-Что, страшный носферату укусил? - осведомился младший брат с ехидицей.
-Да нет, - честно признался старший. - Об гвоздь задел, когда через забор один перелезали... Ладно, обойдусь без значка, скажу, что потерял, новый дадут...
-Удачи на смотре, - хмыкнул Джек, проводив Хантера веселым взглядом.
Но стоило только двери закрыться за старшим братом, как улыбка растаяла на его лице, будто и не было. Из зеркала на Джека хмуро взирал бледный четырнадцатилетний пацан. Неровно отросшие черные волосы торчали во все стороны, серые глаза смотрели с усталым отчаянием. Порывшись в кармане, Джек достал антилиговский значок Хантера. На блестящем серебристом краю виднелась неровно выцарапанная зарубка. Минус одна жизнь.
-Папа звонил, они с командой на срочном задании! - сообщила мама из коридора. - До среды точно не приедут.
-Ага, - сказал Джек, потому что должен был сказать хоть что-то.
Хантера на самом деле зовут Джимом. А Хантер - это такое крутое прозвище, потому что в свои семнадцать он настоящий антилиговский охотник. Как и папа. Это он придумал назвать их Джимом и Джеком, как героев какого-то старого космического сериала. Хорошо, что ни одного не назвал Ваном Хеллсингом, как шутила иногда мама.
Джек убрал значок брата поглубже в карман. Хантер на своем смотре обойдется. А вот его младшему брату проклятая штуковина нужна, чтобы выжить.
Он бросил еще один долгий, полный тревоги взгляд в зеркало. Интересно, когда же они, наконец, догадаются? Отец - охотник, брат - охотник. И ни один не заметил подрастающего вампира у себя дома.
А, главное, что будет ,если они догадаются. Пальцы сами собой нащупали на краю значка страшную зарубку. У Хантера - первая. А у отца таких... Раньше Джеку нравилось слушать его рассказы об Охоте с замиранием сердца. А теперь нет. Почему-то, прежде ему никогда не приходило в голову представить себя жертвой. Зато после того, как за ним впервые битый час гонялись парни с арбалетами из Антилиги, все прояснилось. Теперь он точно знал, чем занимается Хантер. И отец.
Он стащил у брата значок, чтобы показывать антилиговцам, если прикопаются. "Вы чего, народ? Да, я свой! У меня старший брат!!" Интересно, а как живут те, у кого нет такого значка?
Чья жизнь стала зарубкой на этом?
-Джек, ты опять в школу опоздаешь? - мягко напомнила мама из-за двери.
Как она могла полюбить охотника? Как может отпускать мужа и сына, зная, чем они будут заниматься? Раньше Джеку ее терпение казалось чем-то сродни подвига. Она знает, в какой опасности самые родные. И они вместе ждут их дома.
А теперь все по-другому. Джек со страхом ждет, когда они вернутся домой. Сжимает зубы, чтобы не отшатнуться от отцовских объятий... Все ведь так просто. Стоит охотнику только взглянуть на ауру младшего сына...
Джек взял свой рюкзак. Да, надо в школу. Все должно идти, как обычно, ему нельзя вызывать подозрений. Иначе...
-Дже-ек!
-Сейчас, мам!
Иначе, что? Рано или поздно они все равно узнают. И Джек слышал достаточно кровавых историй о пресловутых Хеллсингах, на которых стремится походить каждый в Антилиге. Кажется, предыдущий лидер Красного Дома Железный Жозеф пытал и собирался убить своего собственного сына - оборотня. Но трусливый Лагрестино Хеллсинг сбежал и присоединился к дикой стае. Сколько ему тогда было? Пятнадцать? Не смог достойно умереть во имя чужой веры?
-Сынок, ты идешь?
-Иду! - честно ответил Джек, вытряхивая на кровать учебники из рюкзака.
Что надо взять? Деньги. Какую-нибудь одежду... Решение пришло слишком ярко и неожиданно, чтобы обдумывать. Просто понатолкал в рюкзак все, что попалось, торопясь утрамбовать, затянуть шнурком...
-Пока! - сказал Джек, с колотящимся сердцем задержавшись напротив матери.
Ему хотелось обнять ее. Но слишком давно он "вырос" из таких нежностей и этого не делал. А вызывать подозрения сейчас нельзя. Выдавив улыбку, Джек прошел мимо, мельком глянув на открытую кухню.
Раньше, когда отец возвращался с выездных заданий, они всем там собирались...
Никогда Джек не задумывался, как же громко захлопывается дверь их дома, когда уходишь. А потом он побежал по лестнице... Потерявший все в этом огромном мире. Но не потерявшийся. Сам того не зная, Хантер сослужил брату добрую службу, когда с ненавистью показал "рассадник этой заразы" - клановое здание Зор.
Если стая оборотней приняла даже Лагрестино Хеллсинга, так может?...


-Гаэтано, там у тебя полный прикол! – сообщил, возникнув на пороге его кабинета Айзен Линт, полукровка Ке Тош.
Зор машинально забрал протянутые гонцом бумаги. Не все можно доверить электронной почте. Особенно то, что написано от руки и датируется двумя веками.
-Что «прикольного», по-твоему, в заклинаниях Юрвиуса Грэта? – с интересом уточнил лидер.
-Причем здесь эта ветошь? – отмахнулся Линт. – Я говорю о приемной. Мальчишка- вампир из семьи антилиговцев заявился.
Гаэтано отложил драгоценные бумаги на край стола.
-Да, ну? – удивился он.
Пожалуй, на это стоило посмотреть. Закрыв кабинет заклинанием, Джей отправился в приемную, сопровождаемый нетерпеливым Айзеном. Разрешения шляться где ни поподя в клановом здании у юнца не было, но ведь следовать за лидером Зор, это совсем другое. Это же под присмотром, в конце-то концов.
Бледный, худущий, явно переживающий самый острый пик своего становления, мальчишка сидел на стуле возле его секретарши и грел руки и о дымящуюся чашку кофе, изредка прихлебывая.
Сделав секретарше знак удалиться, Гаэтано сел напротив него. Айзен незаметной тенью остался у двери.
-Как тебя зовут? – мягко спросил Древний.
Подросток поднял на него полные усталого беспокойства глаза.
-Джек. Саммервинд.
Брови удивленного Линта взметнулись. Цирк выходил еще интереснее. Малыш-то оказывается, не просто так сын охотника. Нет, он потомок клана Летнего Ветра. Врагов, почти истребленных, но крайне опасных. Старинная такая фамилия, заслужившая свою кровавую славу.
Насколько знал Айзен, как минимум пятерых или семерых предков мальчика Гаэтано убил лично.
-Гаэтано. Зор, - в тон мальчишке ответил лидер. – Чего ты ждешь от меня?
Ответ последовал незамедлительно.
-Помощи.
Он не знает, о чем именно попросить. Как сказать, что у него больше нет дома, что не знает, куда идти, что сказать, придя в донорский пункт за кровью, и где эти пункты находятся. Он не знает ничего.
Древний задумчиво кивнул.
-Твоя семья не знает?
-Нет.
Гаэтано обратился к мысленному списку верхушки Антилиги. Саммервинды там определенно были. В их городе целых два. Вероятно, отец и дядя мальчика. Оба с внушительным «послужным списком».
-Поживешь пока в резиденции клана, - решил лидер. – Она хорошо защищена, есть несколько комнат как раз для таких случаев. Учителя тебе назначу позднее, пока придется обойтись моей скромной персоной.
Айзен за спиной мальчика удивленно уставился на Гаэтано. Будет присматривать сам? Да неужели?!
-Спасибо, - пробормотал Джек, мысленно вычеркивая из памяти все, что прежде слышал об этом вампире.
Оценку Антилиги беспристрастной, мягко говоря, не назовешь.
-Айзен, тебе пора, - постарался изобразить видимость тактичности Гаэтано.
Так вот, концерт окончен, занавес опускается. Как мальчика будет тошнить от первого в жизни пакета с донорской кровью – не твое дело.
-Доброго дня, - искренне пожелал Линт. – Вам обоим.


-Вы его обратили!! – кричал Дастин Саммервинд в бесстрастное лицо вампира.
-Нет, - ровно ответил лидер Зор. – Он родился таким.
-Лжешь!!
Отрицание и обвинение. Вполне естественная реакция людей на то, что им не нравится. В случае с охотниками Антилиги прилагается еще и попытка уничтожения, но взбешенного «похищением» сына Саммервинда Гаэтано уже обезоружил.
-Твой сын – прирожденный вампир. И это не исправишь, - безжалостно, примерно в пятый раз сказал Гаэтано.
-Не может быть!
-Хочешь увидеть своими глазами?
Саммервинд замолчал. Он уже итак видел. Как его Джек шляется в компании проклятых вампиров, заходит в их чертову резиденцию… Как улыбается в клыки вот этому самому Гаэтано.
Страшное воспоминание снова обожгло сердце раскаленной волной. Саммервинд помнил, как руки сами собой вскинули арбалет. Не целясь. Он не знал, что собирается делать… И помнил, как Гаэтано, быстро шагнув, закрыл его сына собой. И стоял так, пока Джек неумело возился с тяжелой дверью резиденции, азартно таща за кольцо в пасти бронзового льва. И лишь когда Джек скрылся за безопасными дверями, вампир оглянулся на охотника. В невозможно ярких и светлых глазах читалось презрение. И еще что-то… Чего в глазах нежити быть не должно, потому что они не люди, не умеют любить и не могут понимать и сочувствовать…
-Я видел, - хрипло выдохнул Саммервинд. – Это вы с ним сделали!
-Не я, - ровным, бесконечно терпеливым голосом поправил Гаэтано. – Природа. Бог, если вам так нужен виновный. В семьях людей иногда рождаются носферату. Даже таких, как ваша. Это неизбежно.
Человеку хотелось кричать, напасть на вампира, бить кулаками бледно-бесстрастное лицо, пока не покажется кровь, пока упырь не исчезнет со всем кошмаром, что принес ему.
Вот только изменить охотник ничего уже не мог. Неизбежность подступала комок к самому горлу, стремилась вырваться из глаз беспомощными слезами.
-Будьте вы все прокляты…
-Джек – тоже? – холодно уточнил вампир.
Полный боли и ярости взгляд охотника он выдержал. Бывший инквизитор Зор мог выдержать любой взгляд, но иногда плохо спал по ночам.
Он молча смотрел на поверженного человека и не знал, как утешить. В конце концов, нужен Саммервинду собственный ребенок или нет, он может решить только сам.
-Если ты придешь в мой клан без оружия, тебя пустят, - сказал, наконец, Гаэтано.
Человек ничего не ответил. Он НЕ ПЛАКАЛ.

-Твой брат – вампир!
Хантер стиснул зубы. С тех пор, как Джек ушел из дома, его жизнь резво покатилась к чертям. Даже в родной Антилиге и то над ним насмехаются! Свои же! Не говоря о том, что Джим чувствует.
Что с младшим? Как вообще могло такое получиться, что он вампир? Они же все Саммервинды, у них в роду не было нелюдей!
«А кто может сказать такое наверняка?» - упрямо прошептала логика. – «Кто может быть уверен в этом полном носферату мире?»
Возвращаться домой стало невыносимым. Мама похожа на тень самой себя. И они все время ругаются с отцом… Который вдобавок постоянно пьет. И сидит вечерами в обнимку с фамильным арбалетом. От чего Джиму становится не по себе до дрожи.
-Ну и что?! – зло рявкнул Хантер, целясь кулаком в смеющуюся морду приятеля. – Тебе-то какое дело?!
-Это же ты у нас так гордился своим «чистым родом», а? – фыркнули голоса два в ответ.
Да, гордился. Он много чем гордился раньше. И тем, что ему семнадцать, а уже в Антилиге… Что смог пойти на задание с отцом… Что взрослый.
-Заткнитесь, - кисло ответил Джим.
По идее ему сегодня в патруль. Беречь ночные улицы от младшего брата. Рванув куртку с вешалки, Джим накинул ее на плечи.
-Ты куда? Ночью дежурим ведь? – удивился Керт, напарник.
-Не твое дело.
Стараясь не прислушиваться к смешкам за спиной, Джим выбрался из резиденции Антилиги на улицу. Подставил лицо свежему ветру. Везет проходящим мимо людям, тем, кто вообще не думает ни о каких охотниках и носферату. Раньше он их презирал. За жизнь, наполненную боязливым неведением, за сериалы по вечерам, когда по улицам бродит голодная нежить. А теперь завидовал. Эти люди не запрещают упоминать дома имя младшего сына.
И не врут, чтобы в Антилиге перестали считать не нюхавшим пороха щенком. Не выцарапывают фальшивые зарубки на новеньком охотничьем значке. Не лезут ночью в одиночку в Лес Нечисти просто потому, что за месяцы патруля всех подвигов было: разняли пьяную драку. Не ищут приключений себе на голову с садящимся фонариком в кромешной тьме, среди насмешливо шепчущих деревьев. Не ввязываются в драку с совсем, как оказалось, не оборотнями, а очень даже настоящими волками. И, конечно, не ноют в голос, когда спасший тип с зелеными вертикальными глазами принялся перевязывать…
Он соврал в Антилиге. Сказал, что убил напавшего на него оборотня. Будто бы их было несколько и пришлось уносить ноги. Искусанному с головы до ног Джиму поверили. И отец гордился, будто сын переплюнул Жозефа Хеллсинга в молодости.
А, может, и переплюнул. Кто их эти красиво расписанные совершившим, подвиги знает?

Джим нерешительно замер перед огромной деревянной дверью, которая по слухам могла выдержать прямое попадание высшего боевого заклинания. На нем форма охотника. У него полного охотничьего оружия. Да кто его вообще пустит в резиденцию клана Зор? Все-таки, на кнопку звонка он нажал. Посмотрел жалобно в камеру, ожидая отказа или расспросов.
Но, как, ни странно, его пустили. Дверь открыл молодой вампир в форме охраны. Коротко велел сдать оружие.
Машинально озираясь по сторонам просторного и светлого холла, Джим вытряхнул из карманов серебряную «мелочь», положил на стойку регистрации рюкзак, отдал поставленный на предохранитель бластер. Заполнять лежавшую на углу стойки книгу посещений не понадобилось.
-Иди за мной, - приказал охранник, направляясь к одной из двух уходящих наверх каменных лестниц.
Убедившись, что его вещи перекочевали в маленькую ячейку для хранения и, забрав ключи от нее из рук улыбающейся девушки-вампира, Джим последовал за ним.
Охранник привел его на третий этаж, а затем вежливо постучался в одну из ничем не выделяющихся дверей красного дерева с золотой отделкой.
-Джек, к тебе, - сообщил он.
Послышались торопливые шаги и дверь распахнулась. На пороге того, что можно было бы назвать дорогим, но очень захламленным гостиничным номером стоял Джек. Растерянный, уже не такой бледный, как привык старший брат, смотрящий… Так как только может смотреть вампир на старшего брата охотника, пришедшего в гости в самое логово врагов.
Джим понятия не имел, как вести себя с новым, изменившимся Джеком и что теперь правильно. Только сейчас, когда младший оказался на расстоянии вытянутой руки, когда он смотрел с таким напряжением и тревогой… старший осознал, как же сильно сам страдал все это непростое время.
Охранник тактично отошел в сторону от обнявшихся братьев. Инструкции лидера, конечно, четкие. Наедине не оставлять. Мало ли. Охотники Антилиги проходят серьезную подготовку. И без оружия могут наворотить…но. У Вика Зора тоже есть младший брат, рожденный в этом столетии. Что бы там ни думал Гаэтано, а уж настоящие чувства он сможет отличить.
Так что молодой вампир лишь с любопытством прислушивался к разговору братьев из-за двери.
-Мама бы обязательно пришла, но боится..., - доносились обрывки взволнованного голоса Джима.
-Ничего, я понимаю, - тихо отвечал Джек.
Суровая школа Гаэтано на нем уже начинала сказываться. Лидер считал, что правду лучше знать, какой бы она ни была и уметь с ней смириться.
Совершенно не удивившийся его появлению в коридоре, Вик почтительно кивнул. Подслушивать любят не только охранники, правда, у Гаэтано в каждом помещении резиденции есть камера, но не больно-то много назащищаешься из другого конца здания.
-Хорошо у них все, - на всякий случай предупредил Вик. – Пусть наедине побудут.
Чуткий слух взрослых вампиров мог без труда уловить, все, что происходит в комнате. Ничего похожего на попытку убийства определенно не было. Зато сильно напоминало смех соскучившихся друг по другу братьев. Кажется, старший признавался младшему в чем-то насчет «значка»…
-У Ке Тош вот хорошо, - не патриотично вздохнул Вик. – Что люди, что вампиры, все в клане. И им все пофиг…
Гаэтано усмехнулся. В другом настроении он, может, и одернул бы подчиненного, но не хотелось.
-Предлагаешь принять семью мальчика в клан? Боюсь, сопротивляться будут…
Вик подавился смешком. Картинка его воображению представлялась живописная.
- Ладно, пригляди за детьми, - явно расслабившись, велел Гаэтано. – И чтобы Джек без охраны носа не высовывал.
Вик грустно вздохнул.
-Неужели может дойти до ТАКОГО?
-Может, - спокойно отозвался лидер.
-И это НАС они называют нелюдьми?
Древний усмехнулся.
- Каждый меряет по себе.
В конце концов, он очень даже понимал противоречивые чувства, заживо раздиравшие Саммерсторма. И совершенно не хотел рисковать.

-Фраст.
-Че?
Теренс с печалью посмотрел на соседа по комнате. И вот так КАЖДОЕ утро. Замечательное ощущение, что учишься не в одно из престижнейших универов мира, а исправительном заведении для великовозрастного хулиганья.
-Вставай, на лекции опоздаешь, - вздохнул вампир.
-Фига, - немедленно отозвался Фраст и перевернулся на другой бок, предусмотрительно вцепившись в подушку руками.
Рауль огляделся в поисках стакана с водой. Последние две недели вылить его на голову Фраста отлично помогало. Вот только недавно мерзавец повадился воду, проснувшись ночью, выпивать и пофиг ему, что она из-под крана.
Стакан ,ясное дело, обнаружился пустой. Вариант с отниманием одеяла лидер западных вампиров счел, во-первых, излишне детским, во-вторых, дружеской возни Фраст просто не понимает. Как вломит в челюсть, объясняйся потом с профессорами, шепелявля.
-Как хочешь, - решил вампир. - Только учти, с этого момента будить тебя буду не я, а Бигелоут.
Фраст пробурчал что-то, уткнувшись носом в подушку. Явственно выделялась королевским произношением буква "б". Пожав плечами, Рауль отправился разыскивать Бигелоута.
Котик был ранней пташкой. Сначала сжирал все, что находилось в их с Фрастом комнате, потом тайком пробирался в университетский буфет...
-Сил моих нет больше, - сообщил вампир, оттаскивая кота за шкирку от разложенных по тарелочкам бутербродов. - Разбуди Фраста, а?
-Колбасы, - немедленно сориентировался Бигелоут. - Или рыбы.
-То тебя не кормят, - грустно изрек вампир. - Какая к чертям колбаса, ты в курсе, сколько у нас денег до стипендии осталось? Добавочная тарелка с овсянкой, сэр.
Молнией извернувшись в его руках, Бигелоут добрался до бутербродов. Раздалось негромкое "ням". Затем воплощенная невинность повернулась к Раулю.
-Щас, разбужу, - смилостивился кот и шмыгнул в предусмотрительно процарапанный в пространстве портал.
Глядя на последствия разбойничьего налета, Рауль чертыхнулся. Вот тебе и решил поучиться с людьми, не привлекая лишнего внимания...

-Рау, где ты взял барабан? - взвыл Фраст, высовываясь из-под одеяла. - Мне сегодня ко второй паре...
Оставшиеся слова комом стали в горле человека. Прямо на него, дружно маршируя в ногу надвигались какие-то облаченные в бело-зеленую форму типы. Причем барабанщиков среди них было не так много. Большая часть сжимала в руках что-то, наподобие старинных ружей...
Вскочивший Фраст уже хотел броситься наутек, как с негромким хлопком время вокруг вернулось на свое место. Он снова был в их общей комнате. Рядом на полу сидел, небрежно помахивая хвостом Бигелоут.
-Значит, так, соня, - ухмыльнулся кот. - С этого момента КАЖДОЕ утро в твои обязанности входит приносить мне завтрак: свежие сливки. Продаются в молочном на соседней улице с общагой. Ясно?
-Или? - мрачно уточнил Фраст, меряя котяру недобрым взглядом.
Бластер ,к сожалению, остался под подушкой, мгновенно не схватишь. У кота фора секунд в пять.
-Или ты узнаешь, чем кончилось нашествие Наполеона, как быстро бегала конница Македонского и куда делись жители острова Пасхи, - жизнерадостно пообещал кот.
Несколько секунд озадаченный Фраст молчал.
-Какие нахрен сливки? - наконец, спросил он. - Рауль тебе что, не говорил, что у нас денег нет?
-А для этого, студент, существует "нахрен работа", - зловеще порадовал Бигелоут. - Яснец?
-Угу, - растерянно согласился Фраст.

Отправив человека и вампира учиться, Бигелоут уютно свернулся на подоконнике. Как же тяжело заботиться сразу о двоих! Сто раз правы те, кто предпочитает завести себе одну-единственную пожилую леди, обладательницу скромного миллионного состояния.
Но если честно, ни одного из своих оболтусов Бигелоут не променял бы на место придворного кота с обедом в десять перемен блюд. Пусть Фраст похож на упавшую недавно с дерева обезьяну, которой страшно дать в руки палку, потому что продаст ее бывший Оружейник кому-нибудь в качестве ракеты, а "кто-нибудь" придет отомстить... И даже Рауль с его вечным стремлением затеряться среди людей, принципиальным нежеланием пользоваться естественными для своего вампирского положения благами бесконечно дорог. Его-то Бигелоуту приходилось оберегать еще котенком...

Настоящий Враг в беде не бросит. Нет, он будет нудно ошиваться рядом и заунывно бубнить третий час к ряду.
-У тебя же отличные данные, ты можешь получить сотню по пилотированию!
-Отвали! - простонал Дин. - Ну, что ты ко мне привязался?! Пятьдесят - тоже неплохо.
А у него аж целых пятьдесят четыре, то есть проходной балл.
Ладор покачал головой, в точности копируя земной жест. А может ,у них на Истаре тоже так принято. В ксенокультуре Дин был не силен.
-Пятьдесят в реальных условиях - это смерть два к одному, - серьезно сообщил он.
-Пятьдесят - это половина, если ты не знал, - огрызнулся помрачневший Дин. - Один к одному. Не говоря уже о том, что в реальных условиях никто не выставит высочайшую сложность на прохождение.
-Два к одному. Ты будешь волноваться, что увеличит риск совершения ошибки, - поправил Ладор.
Дин вздохнул. В слова истарианца была, конечно, своя правда. Но самая главная правда заключалась в том простом факте, что это совершенно не его дело.
-Слушай, - вздохнул Дин, чувствуя в своем голосе нотки лопающегося терпения. - Ты мне никто. Мы НЕ друзья. Я вообще тебя едва знаю. И это совершенно НЕ твое дело, как я учусь, понимаешь? Не хочу показаться негостеприимным или тебя обидеть, но я просто сам по себе.
Так всегда было и, наверное, будет.
-Я - твой ВРАГ, - со значением откликнулся истарианец. - Мне есть дело до всего ,что с тобой происходит.
-А я НЕ ХОЧУ быть твоим Врагом, понимаешь?! - взвыл окончательно выведенный из себя Дин. - Просто НЕ ХОЧУ. На Земле это не принято. Не лезь не в свое дело, оставь в покое меня и мою жизнь и то и другое тебя не касается. Если тебе так нужен этот долбанный Враг, поищи среди своих. В следующем месяце в Академию прилетят еще двое с Истара!
Лицо Ладора осталось практически бесстрастным. Уроженцы Истара умеют сдерживаться.
-Те двое, что летят сюда, являются Врагами, - хладнокровно сообщил он.
-Значит, ничего не поделаешь, придется тебе обойтись без Врага или выбрать кого-нибудь другого! - отрезал Дин. - Просто отвяжись, наконец, от меня!
К его удивлению, Ладор против обычного возражать не стал.
-Как скажешь, - спокойно согласился он. - Сожалею, если доставил тебе неприятности.
Земной истарианца все еще немного хромал.
И он удалился, оставив Дина наедине с коктейлем и кафешной стойкой.
Пятьдесят - не так плохо, если у тебя нет Врага с Истара, который протреплет этим все твои нервы. И очень плохо, если однажды в реальных условиях ты действительно попадешь " в зону препятствий высшей сложности".
Дин глотнул кислый коктейль. С того самого первого дня, как появился Ладор, его жизнь круто изменилась. Он привык быть сам по себе, никогда не имевший ни семьи, ни дома. Привык отстаивать свои интересы, если понадобится в драке.
Трудно забыть ,как появившийся в учебной комнате, истарианец встал напротив него и громко, во всеуслышание объявил: "Диннорт Шейн я объявляю тебя своим Врагом!"
Если честно, ничего не знавший тогда об Истаре, Дин не понял, что происходит. И прямо там, в учебке при всех избил тощего нескладного Ладора. За что едва не вылетел из академии и обязательно вылетел бы, если бы Лад три часа к ряду не твердил на всех допросах учебного совета, что сам виноват, лично спровоцировал драку и вообще не учел различие в традициях двух рас. Выгнать истарианского студента не могли, программа совместного обучения только начиналась и ей придавался ранг важной дипломатической миссии. Зато Дина бы вышвырнули с удовольствием, он-то на поступление едва набрал проходные баллы, но Ладор пригрозил, что улетит домой в случае столь бесчестного недоразумения.
Лучше бы улетел. На космической Академии хоть свет для дина и сошелся клином, зато не пришлось бы выслушивать вечных придирок этого зануды. "Ты можешь лучше". Да что он вообще о Дине знает?
Наверняка, все. Ладор проговорился, что выбирал себе врага, получив доступ к открытой части данных личных файлов учащихся. А закрытой части в досье Дина Шейна не было. Нечего ему было скрывать.
Допив свой коктейль, Дин отправился в личную комнату. Некоторые студенты предпочитали жить по двое, но ему досталась узенькая "одиночка".
Если честно, просто не верилось, что Ладор действительно от него отстал. А пилотирование... Еще баллов десять и правда бы не помешало на всякий случай.

Всю следующую неделю Дин ждал, когда же истарианец не выдержит и опять начнет свои дурацкие шуточки, сравнения их оценок, продолжит навязываться к нему в парные бои... Но к удивлению землянина, Ладор, будто вычеркнул зрительный образ Дина из своего восприятия. Он проходил мимо так, будто никакого Шейна не существовало в природе, здововаясь лишь раз в день на утреннем построении небрежным кивком головы.
Обрадованный Дин решил, что наконец-то черт с ним. Желанное одиночество было отвоевано.
Через две недели Дин понял, что слишком чутко прислушивается к сплетням, частенько крутившимся вокруг пришельца. Выбрал ли Ладор себе нового Врага? Кого он будет доставать на этот раз? Но раз за разом Дин с удивлением и облегчением убеждался: никого. Похоже, Ладор принял земные правила игры, не задерживаясь у таблицы результатов дольше ,чем нужно, чтобы узнать собственные.
К концу месяца успеваемость Дина существенно улучшилась. Но как и всегда в его жизни, никого, кроме него самого это не волновало. У него завелись приятели-однокурскники, с которыми можно смотаться в город на выходных, но едва ли кто-то из них смог бы с уверенностью сказать, хоть что-то о Дине. Они понятия не имели, ни кто он, ни откуда, ни что проектирует по ночам, порой засиживаясь до утренних лекций за персональным компьютером. А вот Ладор, которого в данный вопрос вовсе не посвящали, откуда-то знал. Вернее, догадался и упросил-таки один раз показать чертежи.
В день, когда построение хором поздравило студента Шейна с днем рождения, Ладор, проходя мимо, как бы невзначай оставил на его столе небольшую коробку. Зная истарианца, открывать подарок при всех Дин не стал, а дождался перерыва и опрометью бросился в свою комнату. Это был первый настоящий подарок в его жизни если не считать денег, которые регулярно выдавали в их приюте на праздники.
В коробке оказалась его "Стрела". Маленькая модель серебристого космического корабля, вытянутая, остороносая, со всеми деталями, что он так долго разрабатывал. Не веря своим глазам, Дин убедился, что модель не просто разборная, она полностью соответствует его чертежам сверху до низу. Кажется, такие модели относили к классу А и создавали, правда больших размеров в настоящих лабораториях для испытания будущих космических кораблей. Выносной пульт управления прилагался... Прикинув, сколько времени могло понадобиться, чтобы в одиночку построить такую модель, Дин понял, чем не показывавшийся в свободное время истарианец мог заниматься.
-Ты псих! - сообщил он, аккуратно раскрыв перед Ладором дверь, так, чтобы не задеть любопытную физиономию.
-Я проанализировал всю подходящую литературу в библиотеке Академии, - хладнокровно сообщил Ладор в ответ. - И пришел к выводу, что земное понятие дружбы практически полностью соответствует истарианскому аналогу "враг". Так что я пришел предложить тебе свою дружбу.
Дин вздохнул.
-Я как раз хотел попросить тебя о том же, - честно признался он.

Если Хамарру говорит, что ненавидит вас, значит, вы забыли поделиться тортом. На самом деле он вас любит.

Если Немейский Лев говорит, что ненавидит, все сложно. Скорее всего он еще сам не разобрался, так ли это.

Если Клод Саллен говорит, что ненавидит, значит так оно и есть. Но не настолько, чтобы стереть в порошок.

Если Дон Диего ненавидит, то кто-то долго не проживет.
Если Гаэтано Зор ненавидит, когда-нибудь, скорее всего полюбит. Он очень бережно относится к своим врагам и мало кого удостаивает столь яркого чувства, как ненависть. Ее надо заслужить.

Если Дарнгельт Ке Тош ненавидит - речь идет просто о несовершенстве мира, как таковом. Не все люди хорошие, вампирам приходится пить кровь, а не горячий шоколад к примеру. И все в таком духе. Возненавидеть своих врагов по-настоящему он просто не успевает. Либо они мирятся, либо... Ну...э....вампирам нужна кровь, в конце -то концов.

Если Барон Кадзал ненавидит, он отомстит. Каждому по мере совершенного.

Лорд Леса не ненавидит, он понимает причины. То, что он делает не месть, но исцеление... Его врагам рано или поздно придется заглянуть в самые темные колодцы своей души. Может, и выплывут.

Магистр Белой Цитадели считает ненависть скучным и пустым занятием. Провинившихся бьет посохом по лбу. Раскаявшихся напоит вкусным чаем. Упорствующих во зле бьет посохом еще раз - по спине. Раскаявшихся кормит печеньем... Самых мерзких и злых... правильно, бьет посохом...

Магистр Смерти - не способен ненавидеть, даже, если бы захотел. Любит чай и печенье, которым угощает Магистр Белой Цитадели.

Если Део говорит, что ненавидит вас, вы его учитель. Кстати, врет.
Диоранд не говорит, что ненавидит, просто бьет по морде.

Белый никого не ненавидит, ему не положено. Вам показалось.

Если фейри Адриан думает, что ненавидит кого-то, и этот кто-то жив-здоров, значит, не ненавидит.